В 2015 году первые лица европейских государств заговорили о миграционном кризисе — поток беженцев и нелегальных мигрантов из Северной Африки и Ближнего Востока за год увеличился в 6 раз. В каждой крупной стране ЕС живут десятки тысяч мусульман, подрастают коренные европейские мусульмане в третьем поколении. К 2050 году Франция может стать исламской республикой, прогнозируют социологи.
Саид Уджабу марокканец, родители привезли его во Францию в возрасте 3 лет. Тридцать лет назад перешел в христианство вслед за своей сестрой, которая примкнула к евангелистам в 1976 году, и даже пережила насилие из-за веры. Теолог, пастор, член Ассамблеи Божьей во Франции, профессор исламологии. Создал институт, занимающийся сравнением религий. Знакомит мусульман с Евангелием.
— Я был посвященным мусульманином и любил свою религию, но меня с раннего детства волновали два вопроса: что будет со мной после смерти, и каковы отношения между человеком и Богом. Нет другой религии в мире, которая так же ярко, как ислам, описывала бы ужас ада. Я с детства задавал вопрос взрослым, попадают ли мусульмане в рай. Мусульмане не знают ответа — у них никакой гарантии. Когда я молился пять раз в день, я поклонялся тому, кто был недоступен, чьего присутствия я не чувствовал. Из-за этого я не был удовлетворен.
В детстве мне подарили Библию. Я стал читать эту книгу, чтобы доказать, что она неверна. Прочитал всю Библию — от Бытия до Откровения. В процессе поиска ошибок я был до глубины души тронут личностью Иисуса и Его смертью на кресте. Еще я увидел в Библии себя таким, какой есть. Бог показал мне мой грех.
Ислам украшает человека, показывает его лучше, чем в действительности. Но Библия раскрывает человека изнутри, снимая все маски. Я был потрясен и плакал три часа. Для гордого мусульманина это трудно. У меня возникло отвращение к себе — я не мог понять, как Бог может любить меня таким. Для меня стало открытием, что есть Бог, который любит безусловно. В Коране есть Аллах милостивый, но нет Аллаха любящего. Будучи мусульманином, я всегда жил в страхе. Но настоящая и чистая любовь полностью удаляет любой страх. Я тогда попросил прощения у Иисуса за все свои грехи. Он стал моим Господом и направил мою жизнь.
— Как вы проповедуете Евангелие мусульманам?
— Я скажу очень важную вещь: меня не волнует, чтобы мусульмане приняли европейскую культуру, стали называться христианами и пришли в церковь. Когда я встречаю мусульманина, у меня только одна цель: чтобы он влюбился в Иисуса и стал Его учеником. В церквях очень много христиан, но сколько там настоящих учеников? Многие ходят в церковь по традиции — провести обряд. Я не хочу, чтобы человек просто поменял название своей религии — он должен встретиться с Иисусом и войти в свое предназначение.
Возможно, вас это шокирует, но сегодня в Европе множество христиан становятся радикальными исламистами. Они выросли в церкви, их крестили согласно традиции, но они не пережили настоящего обращения. Ни в коем случае нельзя недооценивать ислам: скоро он действительно станет вызовом.
Наша проблема не в мусульманах — она в том, что церковь спит и несерьезно относится к тому, что происходит.
Нужно, чтобы церковь проснулась, чтобы она была сильной в своих убеждениях. Если церковь не будет интересоваться исламом, ислам заинтересуется нашими детьми.
— Как лучше всего свидетельствовать мусульманам о Христе?
Здесь нет «лучшего способа». С мусульманами ничего не работает, поэтому надо все пробовать. Мы стараемся быть креативными. Наша церковь делает телевизионные передачи, фильмы и спектакли. Недавно мы выпустили фильм «Святой Августин» — на его премьере присутствовали высокопоставленные чиновники Франции и послы других стран. Мы также проповедуем Евангелие на улицах. Есть много сложных районов, где мы заботимся о детях.
Мы сохраняем культуру и традиции, поэтому у нас проходят разные собрания, с традиционной арабской кухней. Для мусульман застолье — основа отношений, общения. Мы не можем с мусульманином разговаривать, не накрыв стол.
Иногда бывают запоминающиеся истории. Четыре года назад меня пригласили на научную конференцию, чтобы переводить мусульманское духовное лицо — имама Рашида. Некоторое время спустя он позвонил мне и сказал: «Господин пастор, я не могу заснуть уже три дня». Я ответил, что это не мои проблемы, и повесил трубку. Но еще через три дня он вновь позвонил и сообщил, что он находится в больнице, и у него умирает дочь. Он сказал: «В Коране написано, что Иисус исцеляет». Тогда я помолился Иисусу, и его дочь выздоровела. Сейчас он посвященный христианин и не стесняется проповедовать Евангелие на улицах.
— По данным американского исследовательского центра «Пью» (PEW), на конец 2017 года во Франции проживало 5 млн. 720 тыс. мусульман. Грозит ли Франции исламизация?
— Я очень рад, что во Франции столько мусульман. То, что ислам процветает и развивается, на самом деле благоприятно для нас. Это значит, что я никогда не «выйду на пенсию». Все зависит от того, с какой точки зрения мы смотрим — это возможность или угроза? Все зависит от того, где мы находимся в своих отношениях с Богом.
— Какова ситуация с пятидесятническими церквями во Франции? Есть ли растущие церкви?
— Пятьдесят лет назад во Франции было 50 тысяч евангельских верующих. Сегодня их 700 тысяч. Пятидесятники во Франции развиваются стремительно — каждую неделю появляется новая церковь.
Церкви растут, главным образом, за счет африканцев и жителей островов. Церковь во Франции перестала быть исключительно белой.
— В 2018 году СМИ сообщили, что президент Макрон передал здания церквей мусульманам. Как это повлияло на религиозную обстановку в стране?
— Это сделал не президент, так как во Франции государство не может заниматься делами церквей. Католическая церковь передала эти здания мусульманам. Причем количество католиков во Франции каждый год увеличивается на 100 тысяч человек. Меня пригласили в Ватикан, чтобы обсудить переход мусульман в христианство. Я был там в апреле и поднимал в том числе и этот противоречивый вопрос: как католическая церковь во Франции передает свои здания мусульманам, в то время как в Саудовской Аравии нет ни одной христианской церкви?
Я считаю, что нужно достучаться до политиков. Нужно проповедовать не только обычным мусульманам, но и ответственным людям, властям. Я был в Сирии, Ираке, Ливане, Египте и встречался с высокопоставленными чиновниками. Недавно я беседовал с премьер-министром Ливана, убежденным мусульманином, и рассказал ему, что я христианин и молюсь за него.